Иван Раина. Хлорофилл.
1
Очерствелые спилы укажут на юг.
Следом вившихся вьюг выйдет
утренний плуг.
Вырастая, стрела оперяется — лук.
Солнцу тысяча рук — голоса — это луг.
Заструятся лучи, преломляясь в крови.
Зазмеятся ручьи сквозь
обугленный снег.
Это время начала — бери и живи!
Мои клетки открыты.
Я — дерзкий побег.
Я родился на ощупь, я рос наугад,
Я прошёл сквозь породу
прозрачным мечом.
Я стоял босиком по колено в снегах.
Я разбрызгами паводка был окрещён.
Я впитал в себя солнце, и воздух, и грязь,
Исповедовал тьму, проповедовал день,
И в слепые, незрелые яблочки глаз
Били злые амуровы стрелы дождей.
Я стою, я живой — невредим и один —
На пути эволюций, богов и светил,
Ниоткуда, навеки и посереди,
А внутри, а в крови у меня хлорофилл.
Ближе к вечеру вынырнет сабля-луна,
Одноликими бликами звёзды плеснут,
И заботливый ветер, мой ветеринар,
Будет тихо клонить мои ветви ко сну
Под небесною бездной ненастной весны,
Что накрыла крылами холмы и моря.
Я люблю просыпаться от птичьей возни.
Я люблю только то, что нельзя потерять.
2
Но однажды разбудит меня тишина.
Я пойму — и озноб по коре продерёт:
Перелётную стаю уже не догнать.
Это осень. Я знаю её наперёд.
Алый отпляск зари обагрит, обожжёт.
И охватит листву искромётный прыжок.
Это осень — я знаю её наизусть.
Так и надо —
рождаться, сгорать, угасать,
Чтобы осенью высохшим трупом зерна
Падать в землю и снова взлетать
к небесам,
Вся религия в этом: вернётся весна.
Я услышу её, я проснусь поутру.
Я опять прорасту из забытых могил.
Это верно, что я никогда не умру,
Это правда: в крови у меня хлорофилл.
3
Ты похож на меня, но моложе меня.
Я не знаю, кто ты и откуда возник.
Ты пришёл погубить меня, чтобы понять.
Тебе нужно, я дам тебе дуба, возьми!
Пусть обрушится крона,
развеется нимб—
Стану плахою — в профиль,
мишенью — анфас.
Это больно, но мы никого не виним.
Мы умрём, но другие возникнут из нас.
Нас оплачут дожди, нас ветра отпоют.
Будут птицы сиротами век доживать.
В нас вколотят металл,
нас вколотят в уют.
Будет новая тумбочка, будет кровать.
Нам ещё невдомёк, что кому суждено.
Кто-то станет оградой, а кто-то —
мостом.
Кто-то станет дверями, а кто-то —
стеной.
Кто-то станет прикладом,
а кто-то — крестом.
Кто-то парою вёсел, а кто — костылей.
Кто-то — знаками книг,
кто-то — звуками флейт.
А кому-то — в весёлом камине сгореть.
Если холодно —
должен же кто-то согреть.
И моё продолженье —
костяшки углей —
Станет дымом и выпадет в утро полей.
И удобрятся всходы. И будут расти.
Ну а я не вернусь. Если можешь, прости.
Я б не сдался вот так,
безо всякой борьбы.
Я бы все испытал —
от пальбы до мольбы.
Но живые стволы не умеют стрелять.
Но у слова есть корень — его не соврать.
Засучи мои сучья — и я обожжён.
Вскрой мне вены ветвей
обнажённым ножом.
Я стихаю, стекая остатками сил.
Это правда — в крови у меня хлорофилл.
